Страхи мужика

Пуля для господина сенатора

Ты прошел мимо свингеров, трое затаилась, смялись рядом, как мыши, и не шевелились, другая пара вздыхала и фыркала, в спину тебе неслись их протяжные выдохи и охи. Девица ломала лозунги, будто на митинге, мужик страстно сопел. Почему свингеры? Слово никак не уходило, и ты бросил с ним бороться, пусть свингеры.
Ты прошел мимо лесбиянок, те примерялись друг к другу обнаженными ножницами. Тебе казалось, ты уходишь, а лесбиянки мечут тебе в спину вспышки-сюрикены блестящих своих виниров.
Ты прошел зал для подвешивания, но вид манекенов, затянутых в латекс, неподвижных, будто куколки, скрипящих, точно несмазанные петлицы, внезапно напугал. Ты шатнулся к стене, оперся на нее, и долго дышал, сглатывая картины других времен и мест, где люди свисали с тропических деревьев мясными грушами, вечер сглаживал детали, но запах унять не мог. И звук. Тысячи крыльев тысячи мух. Они покрывали повешенных блестящей гудроновой чешуей.
Ты прошел бесконечным коридором, то ли из порно, то ли из Линча. За дверьми люди становились зверьми, и ты пожалел, что сдал кобуру. Корябал ногтем лампас, хотя когда там висела кобура? — фантомные боли. Что бы ты с нею делал? Обнаженный палец в венчальном кольце, спусковой крючок, как — ты споткнулся. Молитва — пошло. Работа — избито. Кара — натерто сотней повторений.

Мужик ждал тебя, курил, приоткрыв дверь, прижимал ее ногой, чтобы не захлопнулась.
- Говорили, женщина будет, — ты прочистил рот, мужик пошире открыл дверь, ты протиснулся внутрь, слыша, как трещат погоны — какие погоны, откуда, ты в мышином штатском, как те свингеры, затихарился, с побелкой смазался. Шмара.
- Она выходная, — мужик облизал два пальца, притушил ими окурок, утрамбовал его в банке. Ты вспомнил, как покупал такие чинарики, сперва пробовал тянуть так, досасывал, потом приноровился потрошить, мешать и набивать по-новой. Банка с окурками. Вся твоя жизнь. А легкие — перепаханное поле боя.

Мужик показал на тахту. Она была застелена клеенкой. Ты сел. Даже сквозь клеенку почувствовал, какая ребристая, угловатая шконка, не топчан — радиатор центрального отопления. Ты сидел, не зная, куда себя девать. Стал пялится на стену, на ней висели допотопные плакаты с Самантой Фокс, ты обрадовался ей, как сестре, хоть кто-то родной, вот бы потеряться в ее сиськах, безо всякой похоти, зажмурившись и по-родному. Ты вспомнил запах тетки Таси, груди у нее почти не было, зато пахла она ровно так, как должна была Саманта.

- Выбирай, — взгляд прыгнул, позорное какое-то сравнение, но он реально скакнул лягухой, и ты дернулся за ним.
Ты посмотрел на стол. Там рядком стояли патроны. Ржавые и кривые.
- Покачай голыша, — мужик уронил тебе в ладонь патрон от мелкашки. Он был сопливый, что твой масленок. Ты уставился на патрон с ненавистью. Но в ширинку клюнуло.
- Расстегнись, — мужик на тебя не смотрел. — Сподручней будет.
- Ты пидор? — вышло жалко, будто ты просил. Ты распсиховался. — Пидор?! Ну?! Пидор?
- Харе блажить, — мужик чуть повернул к тебе голову, кислый от равнодушия, и ты увидел, что разговор этот звучал здесь сотню раз. Ты снял ремень, дернул молнию, поерзал, сбрасывая брюки с жопы. Он висел, беспомощный и мягкий, потерялся в рыжих зарослях.
- Выбрал? — мужик смотрел только на патроны. Ты сжал руку в кулак и патрон затерялся в нем, вытек сквозь пальцы.
- Может, тебе выпить? — мужик грохнул дверцей ящика, собранного из детского конструктора, и тебя опять занозило узнаванием: был, собирал. Над неровным строем патронов воздвигся храм граненого стакана. Мужик налил, уронил рядом кусок хлеба, двигался замедленно, и ты понял, что никакого личного отношения к происходящему у мужика нет. Смертельно он заебан, а ты выеживаешься. Ты вытер ладонь о свитер, опрокинул полста и занюхал горькой черной черствиной, нелюбимой как Родина.
- Выбрал? — ты пошел руками по столу, вплел их в патроны, запустил пальцы в ряд, как в волосы. И вот оно! Жжет! Жжет.
Ты почувствовал, как дико, первобытно и пьяно встает твой хуй. Мужик стоял к тебе спиной. Ты понял, что он уперся лбом в угол и так вот спит.

www.tg-me.com/us/Страхи мужика/com.waitmanfear/1666

292 viewsedited  Feb 21, 2021 at 18:43

Пуля для господина сенатора

Ты прошел мимо свингеров, трое затаилась, смялись рядом, как мыши, и не шевелились, другая пара вздыхала и фыркала, в спину тебе неслись их протяжные выдохи и охи. Девица ломала лозунги, будто на митинге, мужик страстно сопел. Почему свингеры? Слово никак не уходило, и ты бросил с ним бороться, пусть свингеры.
Ты прошел мимо лесбиянок, те примерялись друг к другу обнаженными ножницами. Тебе казалось, ты уходишь, а лесбиянки мечут тебе в спину вспышки-сюрикены блестящих своих виниров.
Ты прошел зал для подвешивания, но вид манекенов, затянутых в латекс, неподвижных, будто куколки, скрипящих, точно несмазанные петлицы, внезапно напугал. Ты шатнулся к стене, оперся на нее, и долго дышал, сглатывая картины других времен и мест, где люди свисали с тропических деревьев мясными грушами, вечер сглаживал детали, но запах унять не мог. И звук. Тысячи крыльев тысячи мух. Они покрывали повешенных блестящей гудроновой чешуей.
Ты прошел бесконечным коридором, то ли из порно, то ли из Линча. За дверьми люди становились зверьми, и ты пожалел, что сдал кобуру. Корябал ногтем лампас, хотя когда там висела кобура? — фантомные боли. Что бы ты с нею делал? Обнаженный палец в венчальном кольце, спусковой крючок, как — ты споткнулся. Молитва — пошло. Работа — избито. Кара — натерто сотней повторений.

Мужик ждал тебя, курил, приоткрыв дверь, прижимал ее ногой, чтобы не захлопнулась.
- Говорили, женщина будет, — ты прочистил рот, мужик пошире открыл дверь, ты протиснулся внутрь, слыша, как трещат погоны — какие погоны, откуда, ты в мышином штатском, как те свингеры, затихарился, с побелкой смазался. Шмара.
- Она выходная, — мужик облизал два пальца, притушил ими окурок, утрамбовал его в банке. Ты вспомнил, как покупал такие чинарики, сперва пробовал тянуть так, досасывал, потом приноровился потрошить, мешать и набивать по-новой. Банка с окурками. Вся твоя жизнь. А легкие — перепаханное поле боя.

Мужик показал на тахту. Она была застелена клеенкой. Ты сел. Даже сквозь клеенку почувствовал, какая ребристая, угловатая шконка, не топчан — радиатор центрального отопления. Ты сидел, не зная, куда себя девать. Стал пялится на стену, на ней висели допотопные плакаты с Самантой Фокс, ты обрадовался ей, как сестре, хоть кто-то родной, вот бы потеряться в ее сиськах, безо всякой похоти, зажмурившись и по-родному. Ты вспомнил запах тетки Таси, груди у нее почти не было, зато пахла она ровно так, как должна была Саманта.

- Выбирай, — взгляд прыгнул, позорное какое-то сравнение, но он реально скакнул лягухой, и ты дернулся за ним.
Ты посмотрел на стол. Там рядком стояли патроны. Ржавые и кривые.
- Покачай голыша, — мужик уронил тебе в ладонь патрон от мелкашки. Он был сопливый, что твой масленок. Ты уставился на патрон с ненавистью. Но в ширинку клюнуло.
- Расстегнись, — мужик на тебя не смотрел. — Сподручней будет.
- Ты пидор? — вышло жалко, будто ты просил. Ты распсиховался. — Пидор?! Ну?! Пидор?
- Харе блажить, — мужик чуть повернул к тебе голову, кислый от равнодушия, и ты увидел, что разговор этот звучал здесь сотню раз. Ты снял ремень, дернул молнию, поерзал, сбрасывая брюки с жопы. Он висел, беспомощный и мягкий, потерялся в рыжих зарослях.
- Выбрал? — мужик смотрел только на патроны. Ты сжал руку в кулак и патрон затерялся в нем, вытек сквозь пальцы.
- Может, тебе выпить? — мужик грохнул дверцей ящика, собранного из детского конструктора, и тебя опять занозило узнаванием: был, собирал. Над неровным строем патронов воздвигся храм граненого стакана. Мужик налил, уронил рядом кусок хлеба, двигался замедленно, и ты понял, что никакого личного отношения к происходящему у мужика нет. Смертельно он заебан, а ты выеживаешься. Ты вытер ладонь о свитер, опрокинул полста и занюхал горькой черной черствиной, нелюбимой как Родина.
- Выбрал? — ты пошел руками по столу, вплел их в патроны, запустил пальцы в ряд, как в волосы. И вот оно! Жжет! Жжет.
Ты почувствовал, как дико, первобытно и пьяно встает твой хуй. Мужик стоял к тебе спиной. Ты понял, что он уперся лбом в угол и так вот спит.

BY Страхи мужика