Exit Existence

Как Мазепа стал героем романтизма? (Часть 1)

Джордж Байрон в числе прочего написал поэму о Мазепе, в которой тот представлен драматическим персонажем: обнаженного героя привязывают к дикому коню и отпускают в леса. Эта история так взволновала живописцев романтизма, что Mazeppa стал своего рода Святым Себастьяном. Его рельефная стать, рифмующаяся с мускулами вздыбленной лошади, запечатлена Жерико, Делакруа и другими титанами драматически-исторической живописи.

Одним из первых о Мазепе и дикой лошади, почерпнув этот сюжет у поляков, написал Вольтер в «Истории Карла XII, короля Швеции»: «Еще в молодые годы у него была интрига с польской дворянкой, муж которой, прознав про сие, велел привязать обнаженного любовника к лошади и прогнать на волю судьбы». Байрона эта история очень увлекла, причем политическая роль персонажа была для нее только фоном.

В отечественном представлении Мазепа визуализируется, как правило, по поздним портретам, где он выглядит как усатый запорожец, похожий на бочонок. Опять же, орден Иуды и все в таком духе. Поэтому эротизм и чувственность тут могут показаться несколько внезапными. Но нас этот сюжет интересует как раз с точки зрения эстетики — и немного старинного права, о чем небольшая преамбула.

Вплоть до довольно позднего, условно буржуазного, времени часть наказаний осуществлялась сеньорами или простыми горожанами. В первую очередь это касалось морально-бытовых огрехов. Например, родственники Элоизы, которые сурово поступили с Абеляром, были в своем праве. В одном немецком городке в XVI веке за счет граждан содержался особый осел позора, чтобы задом наперед катать на нем провинившихся. То есть, речь не о вынесении смертных приговоров, которые осуществлялись королевским судом, а о показательных карах, болезненных или позорных.

Возможно, решение вопросов между шляхтичами, которые не убили друг друга на месте, вероятно, только по причине юности Мазепы, тоже произошло в русле этих нюансов правосознания. То есть, раздевание и привязывание к коню могло быть куда менее романтическим, чем на картинах Верне: типовое показательное наказание для прелюбодея, сопровождаемое улюлюканьем и киданием несвежих овощей.

www.tg-me.com/us/Exit Existence/com.exitexist/3097

2.8K viewsedited  Oct 8, 2024 at 21:23

Как Мазепа стал героем романтизма? (Часть 1)

Джордж Байрон в числе прочего написал поэму о Мазепе, в которой тот представлен драматическим персонажем: обнаженного героя привязывают к дикому коню и отпускают в леса. Эта история так взволновала живописцев романтизма, что Mazeppa стал своего рода Святым Себастьяном. Его рельефная стать, рифмующаяся с мускулами вздыбленной лошади, запечатлена Жерико, Делакруа и другими титанами драматически-исторической живописи.

Одним из первых о Мазепе и дикой лошади, почерпнув этот сюжет у поляков, написал Вольтер в «Истории Карла XII, короля Швеции»: «Еще в молодые годы у него была интрига с польской дворянкой, муж которой, прознав про сие, велел привязать обнаженного любовника к лошади и прогнать на волю судьбы». Байрона эта история очень увлекла, причем политическая роль персонажа была для нее только фоном.

В отечественном представлении Мазепа визуализируется, как правило, по поздним портретам, где он выглядит как усатый запорожец, похожий на бочонок. Опять же, орден Иуды и все в таком духе. Поэтому эротизм и чувственность тут могут показаться несколько внезапными. Но нас этот сюжет интересует как раз с точки зрения эстетики — и немного старинного права, о чем небольшая преамбула.

Вплоть до довольно позднего, условно буржуазного, времени часть наказаний осуществлялась сеньорами или простыми горожанами. В первую очередь это касалось морально-бытовых огрехов. Например, родственники Элоизы, которые сурово поступили с Абеляром, были в своем праве. В одном немецком городке в XVI веке за счет граждан содержался особый осел позора, чтобы задом наперед катать на нем провинившихся. То есть, речь не о вынесении смертных приговоров, которые осуществлялись королевским судом, а о показательных карах, болезненных или позорных.

Возможно, решение вопросов между шляхтичами, которые не убили друг друга на месте, вероятно, только по причине юности Мазепы, тоже произошло в русле этих нюансов правосознания. То есть, раздевание и привязывание к коню могло быть куда менее романтическим, чем на картинах Верне: типовое показательное наказание для прелюбодея, сопровождаемое улюлюканьем и киданием несвежих овощей.

BY Exit Existence