Exit Existence

Где-то на глубине реальности ворочаются феномены допсихологические, находящиеся вне того, что принято считать индивидуальным духовным миром — внезапное вхождение в сценарий мифа. В то же время, эти события лежат в основе всякой психической жизни, как жертвенный череп — в основе фундамента, а ритуал — в основе искусства.

Во время жатвы, в час полуденного ужаса, время останавливается, мир замирает и белый свет горит, отражаясь от сухих колосьев. Воздух не движется, мелкое зверье прячется, как перед грозой, только на небе ни облачка. Затихает жужжание насекомых, слепень не пытается раскровенить кожи треугольным рылом. Ветер бросает игры, ложится на землю. Скрывается и пропадает тень, негде укрыться от огненной язвы неба.

Солнце не греет, а выжигает, изливаясь на землю, теряя и растрачивая себя, и кажется, что этому нет конца, нет исхода. Потому в полуденный час и встает время — или только теперь по-настоящему длится, не заполненное мельтешением, длится вечно.

И тогда навстречу солнцу поднимается утробный стон, идущий от земли — болезненные роды хозяйки поля, которая разрешается от бремени зерном. Каление солнца встречается со стоном земли в застывшем воздухе. Жертва изливается в жертву. Дух хлеба рождается из снопа. Зерном исходит рассеченное серпом тело.

Родился между Небом и Землей человек и раздвинул врозь родителей, прежде слитых воедино, так и бродит в пустоте между ними. Встает на пути их слияния, и в себе не дает сойтись Земле и Небу.

Тут кинь на полосу платок или рушник и беги прочь, пока не стало поздно. А то так и превратишься в сноп, и останешься лежать посреди поля, ударенный в темечко. Или вдруг полоснешь острым куда придется, наотмашь — только потому что солнце, и поле, и ты оказался посередине.

www.tg-me.com/us/Exit Existence/com.exitexist/3068

3.0K viewsAug 2, 2024 at 10:16

Где-то на глубине реальности ворочаются феномены допсихологические, находящиеся вне того, что принято считать индивидуальным духовным миром — внезапное вхождение в сценарий мифа. В то же время, эти события лежат в основе всякой психической жизни, как жертвенный череп — в основе фундамента, а ритуал — в основе искусства.

Во время жатвы, в час полуденного ужаса, время останавливается, мир замирает и белый свет горит, отражаясь от сухих колосьев. Воздух не движется, мелкое зверье прячется, как перед грозой, только на небе ни облачка. Затихает жужжание насекомых, слепень не пытается раскровенить кожи треугольным рылом. Ветер бросает игры, ложится на землю. Скрывается и пропадает тень, негде укрыться от огненной язвы неба.

Солнце не греет, а выжигает, изливаясь на землю, теряя и растрачивая себя, и кажется, что этому нет конца, нет исхода. Потому в полуденный час и встает время — или только теперь по-настоящему длится, не заполненное мельтешением, длится вечно.

И тогда навстречу солнцу поднимается утробный стон, идущий от земли — болезненные роды хозяйки поля, которая разрешается от бремени зерном. Каление солнца встречается со стоном земли в застывшем воздухе. Жертва изливается в жертву. Дух хлеба рождается из снопа. Зерном исходит рассеченное серпом тело.

Родился между Небом и Землей человек и раздвинул врозь родителей, прежде слитых воедино, так и бродит в пустоте между ними. Встает на пути их слияния, и в себе не дает сойтись Земле и Небу.

Тут кинь на полосу платок или рушник и беги прочь, пока не стало поздно. А то так и превратишься в сноп, и останешься лежать посреди поля, ударенный в темечко. Или вдруг полоснешь острым куда придется, наотмашь — только потому что солнце, и поле, и ты оказался посередине.

BY Exit Existence