apologist 📿

apologist 📿

Важным, однако игнорируемым аспектом правовой культуры адыгов оказывается как раз фактор наличия исламского права и исламских судов в регионе еще с давних времён. Говоря о самых ранних упоминаниях исламизации данного региона, можно вспомнить период вхождения…

Мы видим, что шариатские суды Кабарды никак не были ориентированы на конкретные этнические группы и формировали единую платформу судопроизводства для жителей всего региона. Можно сказать, что это была в том числе особая разновидность экспансии кабардинских князей, которые с помощью своих шариатских инстанций закрепляли свой авторитет среди мусульман региона, в том числе экстраполируя вместе с шариатом и положения своих аристократических адатов - “Уоркъ хабзэ”.

Касаясь темы шариатского влияния на местную правовую культуру, стоило бы отметить наличие в регионе Центрального Кавказа широкого пласта религиозной литературы правового толка. В 2002 году группе исследователей из РАН удалось собрать в КБР ценные собрания старопечатных и рукописных книг и документов на арабском, тюркских и персидском языках. Из мусульманских книг и рукописей наибольшим спросом пользовались Коран и комментарии к нему, учебники и комментарии по мусульманскому праву, основам веры, арабской грамматике, поэзии, суфийской этике. Найденные рукописные работы и документы датируются в период с XVIII века по начало XX-го в. (статья с обзором рукописей Кабарды и Балкарии будет приведена ниже).

Как мы можем видеть, исламское право определенно имело распространение на территории Кабарды, а обычное право (адат) проходило жесткую фильтрацию через призму канонов и установок ханафитской школы исламского права. При этом, мы не можем говорить о наличии в конце XVIII в. мусульманского права, например, у абадзехов, которые хоть и были интегрированы в мусульманское пространство, но своих шариатских инстанций не учреждали вплоть до начала XIX в. Мусульмане из числа абадзехов могли судиться в шариатских инстанциях соседних адыгских (уже достаточно исламизированных) , ногайских обществ и, конечно же, в многочисленных османских крупностях. Адыгских жителей Кафы и вовсе окружала полноценная исламская инфраструктура: множество мечетей, шариатских судов (учитывая, что Кафа входила в состав Кафинского бейлербейства Османского султаната).

Таким образом, говорить о наличии единого понятия «Адыгэ Хабзэ», как и об одинаковом уровне исламизированности всех адыгов, абсолютно некорректно. Из этого мы можем сделать вывод, что рассматривая субъектом истории «нацию», мы каждый раз будем приходить к некорректным и запутанным выводам. Мы не рассматриваем адыгов как монолитную национальную общность в перспективе прошлого, ведь исторический и культурный контекст каждого адыгского общества был уникальным. Эта уникальность была потеряна не в ходе принятия ислама (что произошло очень рано), а в ходе модернизации, когда идея нации занялась беспощадной унификацией всего и вся. На сегодняшний день, как бы громко этно-активисты не афишировали то, что «мы один народ» // «одна нация с 12 субэтносами», адыги разных республик, будучи родственными со всеми своими соседями и имеющими в том числе с ними общие корни (смотри результаты ген. исследований), остаются ментально разными (на микроуровне). Мы настолько же похожи друг на друга, насколько похожи на карачаевцев, балкарцев или абазин (на макроуровне). Так что риторика национализма у нас в регионе не просто фикция, а дешевая фикция. Только сейчас некоторые из наиболее активных этнопатриотов додумываются до интерпретации термина «черкес» в категориях гражданского национализма, а не этнического. Нам же, все эти политические спекуляции в корне не интересны, ведь мы знакомы с термином «лингвистический поворот» (если кто не в курсе, исправляйтесь).
Мы миллет Ибрахима (عليه السلام).

32

www.tg-me.com/us/apologist /com.apolo_gist/612

2.48K viewsedited  Dec 30, 2023 at 15:04

Мы видим, что шариатские суды Кабарды никак не были ориентированы на конкретные этнические группы и формировали единую платформу судопроизводства для жителей всего региона. Можно сказать, что это была в том числе особая разновидность экспансии кабардинских князей, которые с помощью своих шариатских инстанций закрепляли свой авторитет среди мусульман региона, в том числе экстраполируя вместе с шариатом и положения своих аристократических адатов - “Уоркъ хабзэ”.

Касаясь темы шариатского влияния на местную правовую культуру, стоило бы отметить наличие в регионе Центрального Кавказа широкого пласта религиозной литературы правового толка. В 2002 году группе исследователей из РАН удалось собрать в КБР ценные собрания старопечатных и рукописных книг и документов на арабском, тюркских и персидском языках. Из мусульманских книг и рукописей наибольшим спросом пользовались Коран и комментарии к нему, учебники и комментарии по мусульманскому праву, основам веры, арабской грамматике, поэзии, суфийской этике. Найденные рукописные работы и документы датируются в период с XVIII века по начало XX-го в. (статья с обзором рукописей Кабарды и Балкарии будет приведена ниже).

Как мы можем видеть, исламское право определенно имело распространение на территории Кабарды, а обычное право (адат) проходило жесткую фильтрацию через призму канонов и установок ханафитской школы исламского права. При этом, мы не можем говорить о наличии в конце XVIII в. мусульманского права, например, у абадзехов, которые хоть и были интегрированы в мусульманское пространство, но своих шариатских инстанций не учреждали вплоть до начала XIX в. Мусульмане из числа абадзехов могли судиться в шариатских инстанциях соседних адыгских (уже достаточно исламизированных) , ногайских обществ и, конечно же, в многочисленных османских крупностях. Адыгских жителей Кафы и вовсе окружала полноценная исламская инфраструктура: множество мечетей, шариатских судов (учитывая, что Кафа входила в состав Кафинского бейлербейства Османского султаната).

Таким образом, говорить о наличии единого понятия «Адыгэ Хабзэ», как и об одинаковом уровне исламизированности всех адыгов, абсолютно некорректно. Из этого мы можем сделать вывод, что рассматривая субъектом истории «нацию», мы каждый раз будем приходить к некорректным и запутанным выводам. Мы не рассматриваем адыгов как монолитную национальную общность в перспективе прошлого, ведь исторический и культурный контекст каждого адыгского общества был уникальным. Эта уникальность была потеряна не в ходе принятия ислама (что произошло очень рано), а в ходе модернизации, когда идея нации занялась беспощадной унификацией всего и вся. На сегодняшний день, как бы громко этно-активисты не афишировали то, что «мы один народ» // «одна нация с 12 субэтносами», адыги разных республик, будучи родственными со всеми своими соседями и имеющими в том числе с ними общие корни (смотри результаты ген. исследований), остаются ментально разными (на микроуровне). Мы настолько же похожи друг на друга, насколько похожи на карачаевцев, балкарцев или абазин (на макроуровне). Так что риторика национализма у нас в регионе не просто фикция, а дешевая фикция. Только сейчас некоторые из наиболее активных этнопатриотов додумываются до интерпретации термина «черкес» в категориях гражданского национализма, а не этнического. Нам же, все эти политические спекуляции в корне не интересны, ведь мы знакомы с термином «лингвистический поворот» (если кто не в курсе, исправляйтесь).
Мы миллет Ибрахима (عليه السلام).

BY apologist 📿