Scriptorium

Forwarded from Кремлёвский безБашенник

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук

Централизация лоялизма: новая диспозиция

Десять лет назад самыми протестными в стране являлись столицы и мегаполисы, а сейчас наибольший уровень недовольства и локальный протест ушли на периферию. Конечно, с поправкой на общее снижение протестности, но это так.

Это явление я бы обозначил как централизацию лоялизма, оно имеет свои причины.

Устранение несистемной оппозиции из относительно легального поля заняло примерно 11 лет: от Болотной до февраля 2022 г. С тех пор изменения в структуре протестных настроений весьма значительны.

Многочисленные замеры показывают, что наибольший уровень лоялизма - в столицах, а наиболее протестные и носители социального недовольства - на периферии. Причем, можно говорить, преимущественно, о протестах с экономическими требованиями и «антибоярскими» акциями (то есть против местных и региональных властей и влиятельного бизнеса). Протесты с политическими требованиями – маркируются властью как нелегальные, и у общества нет никаких амбиций на сей счет.

Эта диспозиция, которая за десять лет поменялась кардинально, - следствие масштабных изменений в структуре российской социальности. На мой взгляд, она объясняется следующими социально-экономическими аспектами.

1. Недовольные в столицах и мегаполисах образованные люди с доходом от среднего и выше – осознали низкую вероятность политических изменений. Носители этих настроений ориентировались в экономическом плане на рыночную экономику, а новый средний класс в столицах, мегаполисах и во всей стране формируется за счет работы на государство (чиновники, силовики, господрядчики и т.д.) и госзаказ и корпорации-монополисты. Структуры рыночной экономики постепенно выхолащиваются, и экономическая база для таких настроений сужается.

2. Социология демонстрирует, что молодежь остается самой умеренной в плане антизападности стратой. Еще 5-6 лет назад для многих из них был вариант отъезда из страны и получение образования за рубежом. Сейчас такие институциональные возможности резко сократились. Вместе с проактивным патриотическим воспитанием это в течении 3-5 лет резко снизит в глазах образованной молодежи потенциал «мягкой силы» Запада.

3. Жители столиц и мегаполисов понимают, что живут они лучше, чем обитатели региональной периферии. Сейчас в крупных городах России хорошие темпы строительства, во многом это связано с логикой агломерационного укрупнения. Ведь многие хотят уехать из региональной глубинки и рассматривают любые возможности для этого. За постсоветскую историю и, особенно, последние десять лет мобильность населения в России существенно выросла. Те, кто приехал в Москву, Краснодар, Казань или даже Самару из условной глубинки, понимают, что у них меньше оснований жаловаться на жизнь, чем у жителей региональной периферии. Доходы выше и возможности тоже, соответственно, лучше и качество жизни.

4. Та же социология (например, фокус-группы) показывают, что базовый запрос в регионах - сделать так, как в Москве. Питерские таксисты завидуют Москве («им повезло с мэром»). Однако в российском обществе есть и более точные оценки происходящего: центров Империи много быть не может. В СССР столицы республик получали особый статус, сейчас в России государство укреплением стратегических окраин может создавать особые социально-экономические агломерации. Но их, по большому счету, много быть не может, а Москва как огромный хаб ресурсов и дальше продолжает усиливать свои преимущества над остальными типами социальности. Альтернатив такой политике пока нет.

5. В России любые серьезные сдвиги (пандемия, СВО) только усиливают социально-экономическое расслоение как в географическом, так и в стратовом плане. Нынешний переход страны на национал-патриотическую парадигму поставил все на свои места в плане конфигурации лоялизма. Теперь люди с хорошими доходами больше довольны, чем бедные. Хотя 5-7 лет назад было наоборот. Но сверхбогатые (1-2%) в выигрыше всегда.

www.tg-me.com/us/Scriptorium/com.Scriptirum/1980

2.0K viewsMay 27 at 05:27

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук

Централизация лоялизма: новая диспозиция

Десять лет назад самыми протестными в стране являлись столицы и мегаполисы, а сейчас наибольший уровень недовольства и локальный протест ушли на периферию. Конечно, с поправкой на общее снижение протестности, но это так.

Это явление я бы обозначил как централизацию лоялизма, оно имеет свои причины.

Устранение несистемной оппозиции из относительно легального поля заняло примерно 11 лет: от Болотной до февраля 2022 г. С тех пор изменения в структуре протестных настроений весьма значительны.

Многочисленные замеры показывают, что наибольший уровень лоялизма - в столицах, а наиболее протестные и носители социального недовольства - на периферии. Причем, можно говорить, преимущественно, о протестах с экономическими требованиями и «антибоярскими» акциями (то есть против местных и региональных властей и влиятельного бизнеса). Протесты с политическими требованиями – маркируются властью как нелегальные, и у общества нет никаких амбиций на сей счет.

Эта диспозиция, которая за десять лет поменялась кардинально, - следствие масштабных изменений в структуре российской социальности. На мой взгляд, она объясняется следующими социально-экономическими аспектами.

1. Недовольные в столицах и мегаполисах образованные люди с доходом от среднего и выше – осознали низкую вероятность политических изменений. Носители этих настроений ориентировались в экономическом плане на рыночную экономику, а новый средний класс в столицах, мегаполисах и во всей стране формируется за счет работы на государство (чиновники, силовики, господрядчики и т.д.) и госзаказ и корпорации-монополисты. Структуры рыночной экономики постепенно выхолащиваются, и экономическая база для таких настроений сужается.

2. Социология демонстрирует, что молодежь остается самой умеренной в плане антизападности стратой. Еще 5-6 лет назад для многих из них был вариант отъезда из страны и получение образования за рубежом. Сейчас такие институциональные возможности резко сократились. Вместе с проактивным патриотическим воспитанием это в течении 3-5 лет резко снизит в глазах образованной молодежи потенциал «мягкой силы» Запада.

3. Жители столиц и мегаполисов понимают, что живут они лучше, чем обитатели региональной периферии. Сейчас в крупных городах России хорошие темпы строительства, во многом это связано с логикой агломерационного укрупнения. Ведь многие хотят уехать из региональной глубинки и рассматривают любые возможности для этого. За постсоветскую историю и, особенно, последние десять лет мобильность населения в России существенно выросла. Те, кто приехал в Москву, Краснодар, Казань или даже Самару из условной глубинки, понимают, что у них меньше оснований жаловаться на жизнь, чем у жителей региональной периферии. Доходы выше и возможности тоже, соответственно, лучше и качество жизни.

4. Та же социология (например, фокус-группы) показывают, что базовый запрос в регионах - сделать так, как в Москве. Питерские таксисты завидуют Москве («им повезло с мэром»). Однако в российском обществе есть и более точные оценки происходящего: центров Империи много быть не может. В СССР столицы республик получали особый статус, сейчас в России государство укреплением стратегических окраин может создавать особые социально-экономические агломерации. Но их, по большому счету, много быть не может, а Москва как огромный хаб ресурсов и дальше продолжает усиливать свои преимущества над остальными типами социальности. Альтернатив такой политике пока нет.

5. В России любые серьезные сдвиги (пандемия, СВО) только усиливают социально-экономическое расслоение как в географическом, так и в стратовом плане. Нынешний переход страны на национал-патриотическую парадигму поставил все на свои места в плане конфигурации лоялизма. Теперь люди с хорошими доходами больше довольны, чем бедные. Хотя 5-7 лет назад было наоборот. Но сверхбогатые (1-2%) в выигрыше всегда.

BY Scriptorium