Традиция джаза как фетиш современной индустрии

Сооснователь журнала JAZZIST, обозреватель Александр Аношин разносит в своей статье последний альбом Бенни Бенака III. С удовольствием прочитал эту рецензию и советую прочитать вам. Самая запоминающаяся мысль: “В американском мейнстриме традиция постепенно превращается в фетиш: сначала ее создавали, потом продолжали, затем сохраняли, а теперь в нее играют.”

Не только Бенни Бенак, но и другие продаваемые артисты, такие как Samara Joy и даже Laufey, которую мы недавно обсуждали, играют в классику джаза, понимая колоссальный запрос аудитории на этот жанр. Существование таких альбомов и артистов в очередной раз подтверждает, что лейблы и индустрия управляют формированием вкуса слушателей на глубоком уровне. Чтобы доказать эту простую мысль, нужно ответить на один вопрос: зачем слушать классику джаза в исполнении современных музыкантов, если можно слушать классику джаза в исполнении классиков?

Но индустрия исторически продаёт один и тот же продукт в разной оболочке. Раньше это Chet Baker, а сейчас не менее “спортивно” выглядящий Benny Benack. Традиция джаза не становится лучше от появления новых артистов, зато индустрия сделает кассу на уже существующих продуктах.

А вообще, месяц назад я тусовался с Бенни Бенаком и Эмметом Коеном в отеле после их концерта в Мумбаи. Есть интересные истории, но я их вам рассказывать не стану)

Спасибо Николаю Мищенко за комментарий, с которым я полностью согласен. Это была даже не рецензия, а скорее эмоциональное высказывание на тему на конкретном примере. Из частного к общему. Я даже сознательно где-то сгустил краски. Главная мысль такая: форма больше не имеет первостепенного значения. Речь не о музыкальном термине. Под формой я понимаю очертание чего бы то ни было. Набор внешних атрибутов. Это может быть музыка, а может быть изобразительное искусство, в общем, что угодно.

Сегодня воссоздать практически любую музыкальную форму для профессионала не составит труда. Это технологическое решение. Так было на самом деле всегда, неважно о каких временных периодах мы говорим. Поэтому основное изменение происходит сейчас не в методе. В подходе. Сегодня индустрия - опять же любая - построена на масштабировании. Все что нельзя масштабировать - неэффективно и можно смело выбрасывать.

К примеру, если посчитать сколько альбомов залилось на стриминговые платформы, допустим, в жанре "постбоп", думаю, все обалдеют. Гигантское количество в определенной узкой нише. В таком количественном подходе форма побеждает содержание. Даже не важно на самом деле, кто записал тот или иной "постбоповый" альбом. Важно соответствие внешним атрибутам. Быстрое считывание. О, "изобретательно-духоподъемный постбоп" поехали. Как принято говорить в таких случаях в технологичных компаниях, "конверсия роляет". Вместо "постбопа" можно поставить "фри-джаз" или "постпанк", да хоть "мамбл-рэп".

Ключевое здесь: артист больше неважен. Как и слушатель на самом деле. Важен трафик. Недавно на совещании в крупной компании, где я работаю, один сотрудник спросил: "Почему мы живых людей называет трафиком?". Вопрос остался без ответа. Потому что да, индустрия масштабирования не мыслит человеческими категориями, а оперирует понятиям "юнит", "траф", "трафло". "Траф" пришел, что-то послушал, ушел. "Юниты" пришли, залили свой музон, точнее "контент", для привлечения "трафла", ушли. Такая логика. Собственно и жанры и поджанры - та самая форма без содержания - в музыке нужны, чтобы было можно гнать таргетированный "траф". Чтобы "прокачивался верх воронки", а конверсия в прослушивание становилась выше. Для этого действуют механизмы, алгоритмы, ну и критики, которые чем дальше, тем больше со своими бессмысленными "списками списков" становятся все меньше нужны. Ведь люди - лишняя неэффективная прослойка.

Короче. В индустрии масштабирования, в которую превращаются любые крупные индустрии, и музыкальная не исключение, форма - превыше всего. Содержание - рудимент. Человек - инструмент. Поэтому настоящий авангард - не рубить бездумную "фряху" для привлечения трафика на "Бэндкемпе" по "черным пятницам", а создавать содержательную музыку. Вопреки законам индустрии. Это может быть и "смус-джаз", например. Вопрос в том, что будет помещено внутрь формы.

​​Джеки Маклин — New and Old Gospel (Blue Note, 1967)

В своей лекции про Орнетта Коулмена не упомянул этот великий диск — один из тех немногих альбомов, где Коулмен выступает в роли сайдмена. Даже еще круче: на «New and Old Gospel» он играет на трубе. Даже еще, еще круче: вплоть до девяностых годов эта пластинка оставалась очень редким примером того, как звучит Орнетт Коулмен в сопровождении фортепиано (на котором тут играет Ламонт Джонсон).

Я рассказываю в своей лекции о причинах, по которым Коулмен стал в шестидесятых записываться на неудобных, нестандартных для себя инструментах. Так, за год до выхода пластинки Маклина на полках американских магазинов появился сольный диск Орнетта «The Empty Foxhole», где он много играет на скрипке, причем смычком — левой рукой. Здесь пересказывать эти причины я не буду. Во-первых, лучше покупайте лекцию и послушайте ее целиком. Во-вторых, не ясно, зачем про это рассказывать, конкретно обсуждая «New and Old Gospel». Потому что музыка на этом альбоме глубже любых обсуждений. Она топит слушателя в себе.

На альбоме все три больших композиции: четырехчастная маклиновская сюита «Lifelines», занимающая целую сторону пластинки, и две вещи Коулмена. Одно из коулменовских сочинений так и называется — «Old Gospel», — и это крайне нетипичная для Орнетта поделка под всамделишные американские церковные пятидесятнические гимны. Крайне прямолинейная, одухотворенная и простая по сути музыка, которую, кстати говоря, держит на себе в первую очередь именно Ламонт Джонсон.

Но все-таки ключевая композиция на диске — это «Lifelines». По всей видимости, тот самый вынесенный в заглавие «новый госпел». Очень продуманная, композиторская вещь, с тщательно очерченными секциями, оригинальной авторской формой, даже не то чтобы оставляющая очень много свободы исполнителям. Они должны постоянно работать вместе, создавать постоянный вал звучания, который сохраняется даже в относительно лирических и спокойных моментах. Что-то здесь есть от Колтрейна, что-то — от самого Коулмена, но такую музыку в итоге мог написать только сам Джеки Маклин, один из великих полиглотов джаза.

Советую послушать перед вечером пятницы. Заряжает.

Gerald Cannon // «Live at Dizzy’s Club: The Music of Elvin&Mccoy» // Woodneck Recors, 2024

С этим альбомом все понятно сразу же. Никакой интриги: выдающиеся музыканты - в составе Джо Ловано, Эдди Хердерсон, Ленни Уайт - играют великую музыку. Результат оправдывает ожидания.

Извечный вопрос, зачем же слушать композиции Джонса и Тайнера в чьём-то исполнении, когда можно переслушать записи из самих, оставлю без ответа. Скажу лишь, что это, как в правильном джазе заведено, не копия, и тем более никакой не «трибьют», а интерпретация. Без продюсирования - от души и по любви.

Лидер состава, контрабасист Джеральд Кэннон девять лет проработал вместе с Джонсом, и двенадцать - с Тайнером. Он из этой музыки сделан. То же самое можно сказать и про остальных участников.

«Live at Dizzy’s Club: The Music of Elvin&Mccoy» - тот самый случай, когда не нужно ничего додумывать и объяснять - просто слушать и наслаждаться.


#новое

https://youtu.be/yk-8X749vNs?si=audQoCTEGnEFHKLi // https://album.link/ru/i/1720707972

Очень рекомендую не пропускать пластинку нашего старого знакомого Сэма Гендела и бразильского гитариста Фабиано до Насименто.

Называется "The Room", вышла на лейбле Real World.

На протяжении 35 минут звучат всего два инструмента – акустика и саксофон (который местами вообще больше похож на флейту). Красота неописуемая. Ничего лишнего – каждая нота на своём месте, каждая гармония сыграна с теплом, нежностью и чувством.

Ехал под этот альбом в февральскую метель на поезде и просто растворился в этой записи. Одно из самых сильных впечатлений начала года.

В мире джаза Клиффорд Браун был известен под прозвищем Брауни, но ещё за каких-то 4 года до его первых сессий для Blue Note друзья знали его как Брэйна – талантливого студента математического колледжа, который ещё тинейджером сознавал, что иметь престижную и стабильную профессию вдобавок к музыкальным увлечениям не повредит. Вошедший с бибопом в моду героиново-алкогольный флёр Клиффорда тоже никогда не прельщал, он с юных лет демонстрировал удивительный профессионализм и независимость суждений. Не было и дня, чтобы он не выкроил время для репетиций и упражнений – уже позже во время многочисленных турне ранним утром в автобусах и поездах его всегда можно было застать практикующимся на трубе. Его интервью тоже резко контрастируют c интервью других представителей его поколения. Клиффорд не пытается казаться хиповым модником, принадлежащим к особой культуре. В его речи почти нет сленга, а о других музыкантах он отзывается с редким для не признававших авторитетов современников уважением. Никакого апломба, никакого высокомерия. При этом судьба Брауна, как и судьбы стольких его предшественников-трубачей, трагична. Но если жизни Бикса Байдербека, Банни Беригана и Фэтса Наварро – это в первую очередь трагедии людей, не имевших достаточной внутренней силы, чтобы совладать со своим талантом, то жизнь Брауна – это трагедия совершенно иного, не типичного для джаза порядка.

Возьмём за точку отсчёта его первые джазовые сессии в июне 1953 года и перемотаем ровно на 3 года вперёд – в июнь 1956 года. Двадцатипятилетний Клиффорд уже супер-звезда джаза, он счастливо женат и окружён любящими друзьями. Вместе с пианистом Ричи Пауэллом, младшим братом Бада, он едет на выступление в Чикаго. Им с Ричи надо выспаться, поэтому за рулём жена Пауэлла Нэнси. В какой-то момент она не справляется с управлением, автомобиль вылетает с трассы и врезается в ограждение. Все находящиеся в машине погибают на месте. Теперь вернёмся к нашей точке отсчёта и снова отмотаем от неё ровно на 3 года, но на этот раз назад – в июнь 1950 года. Брауни опять едет с друзьями музыкантами на выступление, когда вдруг на пути их машины появляется олень. Сидящий за рулём друг Клиффорда пытается уйти от столкновения, и машина вылетает с дороги. Водитель и его девушка погибают на месте, а Брауни чудом выживает. Когда он приходит в себя в больнице, он не может двигаться – у него многочисленные переломы ног и туловища. Такая вот чудовищная симметрия.

Про те три года, что прошли с первой записи Брауна до его смерти, знают многие, но три предшествующих им года, от первой аварии до первой записи – едва ли не более значимый для понимания сути его творчества период. Клиффорд прикован к постели, впереди месяцы восстановления, но как только его плечо начинает заживать, он берёт в руки трубу и начинает через боль практиковаться по несколько часов в день. Вот только врачи почти сразу же запрещают ему играть – его связки и ткани ещё не восстановились до конца. Брауни в отчаянии: возможно пришло время завязать с музыкой и сосредоточиться на математике? Но тут в больнице появляется неожиданный посетитель: Диззи Гиллеспи, прослышавший о беде, находит время зайти к молодому музыканту и подбодрить его. С такой поддержкой Брауни не имеет права сдаваться, и как только силы возвращаются к нему, он вновь берётся за свою трубу, чтобы днями напролёт практиковаться и не просто вернуть себе утраченную технику, а стать ещё сильнее.

#Y1953 #cliffordbrown #gigigryce #percyheath #artblakey #johnlewis #charlierouse

Ушла джазовая Эпоха. Титан.

Умер маэстро смус-джаза Дэвид Сэнборн https://www.youtube.com/watch?v=LuDtlLVM3uw

Уинтона Марсалиса принято считать «традиционалистом». Это отчасти верное определение со временем превратилось в клише и привело к тому, что Марсалис при всей своей успешности остаётся музыкантом непонятым. Дело в том, что Марсалиса считают приверженцем традиции. То есть, человеком, укоренённом в прошлом. На самом деле это не так.

Марсалис, особенно когда только начинал карьеру в 80-е, был человеком своего времени. Возможно, он чувствовал и понимал его так точно, как никто другой. Поэтому в «традиционности» Марсалиса главным была не приверженность безвозвратно ушедшему, а поиск утраченного.

Марсалис не присваивал себе традицию, а растворялся в ней. Особенно остро состояние поиска транслировали его лучшие альбомы, такие как, например, «Black Codes (From The Underground)». В них был вызов текущему порядку вещей, была тревога за потерю почвы под ногами, был гнев на несправедливость, и радость от удачных находок, и много чего ещё. Но в них никогда не было однозначности и благости.

Это выгодно отличает Марсалиса от тех, кто занимается «традиционным джазом» сейчас. Делает его не узкопрофильным и оттого мало кому интересным джазовым специалистом, а по-настоящему большим артистом. К слову, Марсалис вопреки стереотипам до сих пор не успокоился. Поиски продолжаются, и за ними по-прежнему интересно следить.

https://youtu.be/8Rw9bgGPfPU?si=NfZ78munOj3FKZ39 // https://youtu.be/8Rw9bgGPfPU?si=NfZ78munOj3FKZ39

Действительно, новый альбом Камаси Вашингтона не за что ругать. Как и хвалить. Даже думать, често говоря, не о чем. Это не музыка, а продукт. Причём абсолютно никакой. Такие продаются на рынке лучше всего. Чем дальше, тем больше становится очевидным, что Вашингтон - средний саксофонист.

Не крепкий профи, который знает предел своих возможностей, но свою планку держит уверенно, а именно средний. С уклоном в посредственность и тенденцией к переоценке собственной значимости. Как верно заметил Олег, каждая обложка альбома Вашингтона выглядит так, словно мы имеем дело с чем-то по-настоящему важным. Каждый альбом длится примерно вдвое дольше, чем на самом деле должен. В каждой композиции есть замах на попадание в вечность. Так Камаси всеми силами старается скрыть от нас свою вторичность и отсутствие идей.

Чем-то альбомы Вашингтона напоминают книжные «бестселлеры по версии «Нью-Йорк Таймс»», отчаянно мимикрирующие под «великий американский роман». Выглядит внушительно, его с лёгкостью можно поставить на самое видное место на воображаемой стриминговой полке и заставить обратить внимание. О нем можно даже написать сложённую из умных слов рецензию и, конечно же, поместить в списки лучшего за год. Проделать несколько нехитрых маркетинговых трюков, чтобы потом начисто о нем забыть. Потому что на самом деле это вообще ничего не стоит.

https://www.tg-me.com/sobolevmusic000/975

К слову, о Марсалисе и поколении «молодых львов», символом которого Уинтон во многом является. Как правило, о «львах» принято было говорить с легким пренебрежением. Высосанное из пальца маркетинговое определение, не имевшее под собой никаких реальных оснований - примерно так писал об этом журнал «Даунбит». Как это часто бывает, в реальности все оказалось совершенно по-другому. «Молодые львы» - Марсалис, Терренс Бланшар, Уоллас Рони, Джефф Уоттс, чуть позже Крисчен Макбрайд и Рой Харгроув - были одними из последних ярких личностей в джазе, объединённых общей идеей. Многим из них до сих пор есть что сказать. Да и в целом со своей задачей возвращения джаза в современный контекст они справились блестяще. Были среди них и великие таланты трагической судьбы. Пианист Кенни Кирклэнд прожил всего 43 года и записал в качестве бэндлидера один альбом, но какой. Если бы сейчас вдруг вышла пластинка хотя бы близкая по уровню, я был бы очень рад. Но похоже, такого уже не будет.

https://youtu.be/O4SyQWw8MeU?si=X_8ac0GRplf0DWGh // https://youtu.be/O4SyQWw8MeU?si=X_8ac0GRplf0DWGh

Один из самых любимых альбомов года - вот этот. Бодрит страшно, даром что записал его 75-летний человек. Мастерство и чувство музыки такие запредельные, что даже скромно сделанный звук пластинку не портит, а наоборот, добавляет шарма. И вообще в случае с «Wake-Up Call» не это главное. Честер Томпсон создает
филгуд-фьюжн самых честных правил, как наверное, новое поколение уже не может. Секрет в том, что он не продаёт хорошее настроение, а им от всей души делится.

#новое

https://jazzist.ru/chester-thompson-wake-up-call/

Назвав свой новый альбом «Технически приемлемо», Итан Айверсон, кажется, слукавил. Наверняка этой пластинкой он остался очень доволен.

Здесь есть все слагаемые успеха: остроумная задумка, мастерское исполнение, легкий модернисткий флёр. Айверсон ловко жонглирует формой, постоянно перемещается во времени от бибопа 40-х к мейнстриму (тому, что принято называть «контемпорари-джаз») 00-х, устраивает очередную ревизию великому стандарту «’Round Midnight» и упивается вечным хитом «Killing Me Softly with His Song». Венчает альбом и вовсе трёхчастная соната. Известный своей эрудицией Айверсон, пожалуй, как никто другой, умеет собрать из, казалось бы, разрозненных элементов крепкий сюжет. Модное среди критиков определение «тонкий стилист» Айверсону подходит удивительно точно.

«Technically acceptable» задуман так, чтобы затягивать слушателя в свои сети и не отпускать как можно дольше. Однако, эффект достигается, как ни странно, прямо противоположный. Никакого душевного трепета от прослушивания не появляется. Даже любопытства не возникает. При внешней всеохватности музыка Айверсона на поверку оказывается очень узкопрофильной. Слушать «Technically Acceptable» примерно так же интересно, как читать пояснительную записку к исследовательской работе по изучению свойств бетона. То есть, интересно, конечно, но только если вы глубоко погружены в тему и желаете потешить своё профессиональное самолюбие.

Айверсон поразительным образом запирает свою музыку в клетку собственной интеллектуальности. Его познания в истории джаза становятся шорами, за которыми не виден мир вокруг. «Technically Acceptable» - идеальный альбом кабинетного ученого, годами исследующего поведение третьей волосинки в левой ноздре. Музыка, бесконечно увязшая в мелкотемье, слушать которую может быть интересно только по двух причинам: или вы настоящий узкопрофильный специалист, или хотите показаться умнее, чем есть на самом деле.

#новое

https://jazzist.ru/ethan-iverson-technically-acceptable/ // https://exystence.net/blog/2024/01/20/ethan-iverson-technically-acceptable-2024/

Гитарист Дэйв Страйкер - отличный пример наикрепчайшего суперпрофи. Его альбомы вряд ли для кого-то станут откровением. Едва ли найдутся те, кто будет утверждать, что Страйкер сделал важные музыкальные открытия. Не думаю, что даже в кругах искушённых джазистов его новые альбомы ждут с нетерпением. Скорее, вообще не ждут. Это Страйкера совсем не принижает, как раз наоборот.

Страйкер замечателен тем, что не требует к себе особенного отношения и не настаивает на неизменной слушательской любви. Он просто делает своё дело на самом высоком уровне. Возможно, он и не изобрел новый язык, зато обрел свою собственную интонацию. Его альбомы не обязательны для немедленного прослушивания, зато неизменно хороши. Они не сулят откровений, но вполне способны скрасить вечер, не потребовав ничего взамен. Голос Страйкера может и не громок, но всегда узнаваем.

В конце концов, невозможно, да наверное, и не нужно требовать от музыки обязательного катарсиса. Понапрасну бередить душу не стоит. Когда нет сил на глубокий разговор о самом важном, достаточно и легкой приятельской беседы. Страйкер - в этой роли идеален. От него всегда знаешь, чего ждать. В нем всегда уверен, что не обманет.

Альбом «Groove Street», записанный Страйкером с проверенным годами трио, не добавляет к сказанному о нем ничего нового, но подтверждает все вышесказанное. Пообещал грув - сделал грув. Без лишних концепций и месседжей. Позвал в состав давнего друга Боба Минтцера, и тот пришёл не с пустыми руками, сочинив несколько мелодий, которые из головы теперь не выкинешь.

Возможно, для подлинного счастья «Groove Street» и не хватит, но для хорошего настроения - в самый раз.

#новое

https://youtu.be/s7fOsCQ6UIk?si=UteF_vG3Gik2em_F // https://davestryker.bandcamp.com/album/groove-street

​​Слушаю вечером такую вещь. Это три диска концертных записей Арта Тэйтума и его трио, сделанные в Чикаго в 1953 году и изданные только сейчас. Если вы знаете Арта Тэйтума — то вам ничего объяснять не нужно. Если не знаете, то я поясню: Арт Тэйтум — легендарный слепой джазовый пианист, считающийся одним из лучших в истории музыки. Если не лучшим вообще, то точно самым виртуозным. Про его пальцы, скорость, идеальный слух существуют сотни легенд. Чтобы понять, о чем я говорю, можно послушать «Begin the Beguine» в исполнении Тэйтума. Обещаю, что до вас очень быстро дойдет.

Так вот, слушаю я чикагские концерты Тэйтума — и у меня две мысли:

1) Тэйтум — не просто уникум или самородок. Он из рода «американских мавериков». Есть такой термин в академической музыке, им обычно принято описывать американских композиторов, которые шли против течения, не вписывались в конкретную традицию, находились вне традиции вообще. Чарльз Айвз, Генри Кауэлл, Джон Кейдж, Гарри Парч, Алан Хованесс, Лу Харрисон, прочие, прочие и прочие. Так вот, Тэйтум — это маверик джаза. Его манеру игры не отнести к какому-либо джазовому стилю. Он слишком дико и слишком лихо импровизировал; совершенно не похоже на остальных джазменов. Исполнял — на момент 1953 года — в основном беспрецендентно старомодный репертуар. В момент соло других музыкантов одновременно аккомпанировал и как будто сам тоже солировал. Его общий подход к музыке сильно больше просто виртуозности. Он крайне оригинально мыслил насчет джаза вообще.

2) Нет людей, которых можно назвать предтечами Тэйтума, и нет тех, кого можно назвать его последователями. Это увтерждение верно еще и потому, что Тэйтум слишком хорошо изучил фортепиано и обладал невероятными для пианиста физическими данными. Его невозможно точно сымитировать, потому что такая задача не решается исключительно усидчивостью и прокачкой мастерства. Тэйтум, его манера игры и его музыка задают нам вопрос о том, где кончается умение и начинается нечто большее. Назовите это «большее» как хотите: удачей, талантом, божественным провидением.

Арт Тэйтум — это бесконечный аргумент в пользу человечности творчества. Он был идеальным носителем загадочной энергии человеческого естества, которую не может заменить ни одна машина.

Не так давно довелось поучаствовать в увлекательной дискуссии. Вернее, дружеском разговоре.

Тему не стоит понимать слишком буквально. Речь шла скорее о том как в современном джазе форма постепенно вытесняет содержание, самопрезентация становится важнее смысла, а легкие формулы успеха отменяют поиск. Впрочем, это касается не только джаза и музыки, а вообще всего.

По-моему, получилось всё довольно живо, без умничанья и напускного уныния. Ворчание, если и присутствовало, то в умеренных дозах.

Спасибо ребятам из «Джаз- Друзей» за приглашение, возможность высказаться и классные вопросы, а другу Олегу Соболеву за соучастие, точность формулировок и общность мнений.

В общем, посмотрите, если будет время, и обязательно подпишитесь на тг-каналы.

https://youtu.be/go_Zi7ec-Pw?si=KLjHIrEOqRaYEY19

Джаз-друзья: https://www.tg-me.com/jazzfriendsbaby

Олег Соболев: https://www.tg-me.com/sobolevmusic000

Во время разговора вскользь упомянул дуэт Domi & JD Beck, за что в комментах получил упрёк, зачем я так резко высказываюсь о молодёжи.

Коммент был хороший: дискуссионный и аргументированный. Поэтому я призадумался и попытался сформулировать, что в Domi & JD Beck меня смущает.

По гамбургскому счёту только одно: расхождение между навыком и мастерством. Навык у музыкантов, и правда, сумасшедший. Но навык - понятие обезличенное. Это масштабируемая сущность. Огромное количество инста-виртуозов, королей 30-секундного формата, не дадут соврать. Но чтобы превратить навык в настоящую музыку нужно нечто большее: опыт, вкус, чувство музыки, понимание как органично вписать навык в ткань композиции. В таком случае навык перерастает в мастерство или как минимум авторские наработки.

На мой взгляд, у Domi & JD Beck с этим как раз проблемы. Их навык пока не превратился в настоящую музыку. Именно поэтому их творчество зажато в трех-четырёхминутые ролики на Youtube, а самым популярным видео по-прежнему остаётся кавер на Madvillainy.

Собственно, и их нестандартный визуальный образ нужен не для того, чтобы провоцировать, а для того чтобы сделать видео, простите, более залипательными. Попробуйте провести эксперимент: включите Domi & JD Beck, но не смотрите при этом на них самих, а только слушайте, и засеките на какой минуте вам это занятие наскучит.

При этом, лично никакой неприязни у меня к дуэту нет. Более того, было бы интересно наблюдать во что может переродиться приобретённый в столь юном возрасте исключительный арсенал навыков и умений. Только боюсь, индустрии такой трек развития в целом не интересен, зато джазовые каверы на хип-хоп будут заходить на ура всегда и везде. Тут уже не даст соврать группа BADBADNOTGOOD.

https://youtu.be/oYKwotHRdHo?si=ZThlP2d3IqfjudDp

К слову, послушал тут недавно две новые EP группы BadBadNotGood. Называются "Mid Spiral: Chaos" и "Mid Spiral: Growth". Ну что сказать, скука. Посредственная, одноразовая музыка от инструменталистов средней руки. Действительно, даже интересно, знали бы мы вообще хоть что-нибудь о BBNG, не говоря уже всем том хайпе, который вокруг них в одно время случился, если бы не случившаяся вовремя парочка джаз-каверов на хип-хоп.

https://www.youtube.com/watch?v=atBp0-W9o68

На контрасте сразу же о том, что нравится. Новый альбом саксофонистки Николь Гловер - преотличный. Тот самый "современный джаз", но не на продажу. У Гловер есть и мастерство, и собственный подчерк, где модернизм уживается с пониманием традиции, но главное, чувство музыки. В составе многоопытный вибрафонист Стив Нельсон, чья карьера началась еще в начале 80-х, и молодые басист Тайрон Аллен и Кейвон Гордон. Рекомендую взять на заметку.

#новое

https://www.youtube.com/watch?v=lWss5CrBfek // https://album.link/t/341997881

Любимая композиция с пластинки - «Open or Close». Гловер отталкивается от риффа Орнетта Коулмана и затем виртуозно развивает тему. Ее фразы звучат лаконично, но в них есть и поиск, и вызов. Слушаю на повторе.

#новое

https://youtu.be/RZpydkez0_g?si=o8eyG5afevJ9iAMA